Может ли для предприятия быть что-то важнее прибыли? Может — если это социальное предприятие. В Латвии социальные предприятия поддерживают проекты благотворительных организаций, дают работу людям из групп социального риска, помогают людям с особыми потребностями и их семьям. О том, как и почему это работает, рассказывает директор Латвийской ассоциации социального предпринимательства Мадара Уланде (на фото).
Что такое социальное предпринимательство?
Обычный бизнес — это деятельность, направленная на генерирование прибыли, из которой собственник предприятия получает компенсацию за риск. Социальный бизнес — это тоже предпринимательская деятельность, которая при этом решает некую важную для общества социальную проблему. Помощь семьям в кризисной ситуации, преодоление социальной отчужденности различных слоев нашего общества, вовлечение в рынок труда тех, кого обычно не берут на работу — всем этим и многим другим занимаются наши предприниматели. Проблем в латвийском обществе более, чем достаточно, простор для деятельности — почти безграничный. Но не путайте социальный бизнес с благотворительностью: он тоже нацелен на заработок, просто этот заработок используется не для выплаты дивидендов.
Чем занимаются социальные предприятия?
Подробно о социальных предприятиях рассказывает сайт socialauznemejdarbiba.lv.
Например, магазины Otrā elpa принимают у людей ненужные, но качественные вещи, продают их, а всю прибыль и часть полученных таким образом вещей направляют на благотворительность.
Visi var организует мастерские для молодых людей с инвалидностью и продает через свой магазин их изделия, а доход использует для создания новых таких рабочих мест и благотворительности.
Общество Святого Луки помогает вернуться к нормальной жизни в социуме, предоставляя им работу и программу социальной реабилитации.
Центр культуры Kaņepes зарабатывает на баре и аренде помещений для мероприятий, а выручку тратит на приведение в порядок деревянного здания в центре Риги, организацию культурных мероприятий и заботится как может об Усть-Двинской крепости.
YourMove собирает информацию о хорошо оплаченных вакансиях в Латвии, помогает местным предприятиям связаться с уехавшими на запад соотечественниками и тем самым способствует реэмиграции.
Это только несколько примеров из множества (список социальных предприятий). Некоторые социальные предприятия возникли потому, что люди когда-то столкнулись с определенными проблемами, испытали боль, сумели ее преодолеть — причем, так, что их опыт оказался применим к другим людям в схожей ситуации.
Так, мама с ребенком с особыми потребностями организовала у себя в квартире группу для таких же мам, и со временем группа доросла до реабилитационного центра, куда приезжают со всей Латвии и даже из-за границы. Visi var — это продолжение общества Cerību spārņi, которое тоже организовала мама, обнаружившая, что предоставляемых государством и самоуправлениями услуг для семей, где есть дети с особыми потребностями, явно недостаточно, чтобы обеспечить им нормальную жизнь и удержать от сползания в группу риска.
У нас было несколько случаев, когда мы общались с опытными предпринимателями и слышали примерно такое: «Я себя уже обеспечил, хочу теперь сделать что-то значимое для общества, но чистая благотворительность мне не интересна. Я хочу по-прежнему задействовать свои навыки в бизнесе, но так, чтобы они целенаправленно помогали людям».
Но что получает такое предприятие взамен?
Закон предоставляет социальным предприятиям определенные бонусы — не очень больше, но это точно лучше, чем ничего.
Из налоговых льгот доступна только одна: такая компания фактически освобождена от налога на прибыль. Да, обычный бизнес сейчас тоже не платит налог, если реинвестирует прибыль в свое развитие, но у социальных предприятий налог не применяется и к тем расходам, которые вроде бы напрямую с хозяйственной деятельностью не связаны, но которые связаны с их социальной функцией.
Допустим, предприятие занимается трудовой интеграцией людей с инвалидностью и решает купить им новые коляски. Или организует лагерь для детей из кризисных семей. Обычное предприятие в таком случае скорее всего заплатило бы налог, потому что такие расходы не связаны с его хозяйственной деятельностью, социальное предприятие — нет.
Также социальные предприятия имеют право привлекать волонтеров. Конечно, не для управления предприятием и не выполнения основных функций — только для каких-то вспомогательных работ. Это дает им возможность не только привлечь дополнительные руки, но и рассказать через волонтеров о себе более широкой аудитории. Обычным предприятиям это категорически запрещено: они не могут привлекать кого бы то ни было без трудового договора.
Третий бонус: самоуправления не обязаны, но имеют право поддерживать социальные предприятия скидками на налог на недвижимость. Также самоуправления и госструктуры могут безвозмездно передавать социальным предприятиям имущество — например, предоставлять помещения или какой-то инвентарь.
И, наконец, главный бонус — он не прописан в законе, но он есть: гранты от Altum. Благодаря Европейскому социальному фонду действует специальная программа для социальных предприятий: от 5 000 до 200 000 евро в одни руки. Размер гранта (это не займы!) зависит от возраста и размера самого предприятия — претендента. И это точно хорошее подспорье для такого социально ориентированного бизнеса.
Конечно, не все этот комплект считают достаточным. Многие наши члены и те, кто только интересуются этой темой, говорят, что неплохо было бы дополнить его какими-то скидками на налоги на рабочую силу. И они правы. Особенно если предприятие дает работу людям из групп риска. Все-таки такие работники часто работают медленнее, чем обычные; если это люди с инвалидностью, им нужен ассистент, специально приспособленные помещения и рабочие места, они не всегда могут работать по восемь часов, чаще болеют…
Конечно, мы понимаем, что рассчитывать на льготы с «рабочих» налогов при нынешней политике не приходится. Но мы постоянно ведем переговоры с госсектором — посмотрим, куда это нас приведет.
Нужны ли еще какие-то «плюшки» для вовлечения в социальное предпринимательство? Наша задача сейчас — добиться, чтобы в полную силу заработал нынешний комплект, потом будем смотреть, нужно ли его дополнять. Конечно, мы были бы рады, если бы появился специальный инкубатор для социальных предпринимателей, потому что многим нужна нефинансовая поддержка: помощь менторов, консультации при составлении маркетингового плана. Но пока, судя по всему, некоторые из них неплохо вписываются в обычные инкубаторы при Латвийском агентстве инвестиций и развития. И это логично: социальное предпринимательство — это именно предпринимательство, а не благотворительность в чистом виде.
Кто может стать социальным предпринимателем?
В Латвии закон о социальном предпринимательстве появился весной 2018-го. В нем говорится, что социальное предприятие — это ООО, чья хозяйственная деятельность оказывает благоприятный эффект.
Чтобы получить статус социального предприятия, необходимо соответствовать нескольким требованиям. Во-первых, социальные цели должны быть прописаны в уставе предприятия. Во-вторых, участники должны подтвердить, что согласны претендовать на этот статус. В-третьих, такое предприятие не может пускать прибыль на дивиденды — ее можно использовать только для достижения социальных целей.
Важный момент: на практике часто сама основная деятельность социального предприятия помогает решить социальную проблему (например, упомянутое трудоустройство людей из групп риска ценно само по себе). В некоторых странах социальным предприятиям разрешают использовать для дивидендов небольшую часть прибыли — скажем, 20 процентов. Но в Латвии приняли политическое решение, что дивидендов не должно быть совсем. Но это не чисто латвийское изобретение: во многих странах подход к этому аспекту социального предпринимательства точно такой же.
То, что учредители не могут платить себе дивиденды, не означает, что они должны заниматься социальным бизнесом совсем даром. Социальное предприятие — это в первую очередь предприятие. Оно получает плату за свои товары, услуги, оно платит работникам зарплаты. И если финансовая ситуация позволяет, собственник может обеспечить себе нормальный доход через зарплату. То есть ограничение касается только дивидендов.
Четвертый критерий: у предприятия должен быть хотя бы один работник. Пятый — управление: в правлении или совете ООО должен быть хотя бы один человек из целевой группы или организации, которая работает с этой группой. Грубо говоря, чтобы не получилось так, что мы решили позаботиться об инвалидах, но забыли поинтересоваться, какая именно забота им нужна.
Два года назад в Латвии социальных предприятий не было совсем. То есть они были, но без официального статуса. Сейчас регистр социальных предприятий ведет Министерство благосостояния, в нем есть записи примерно о 90 предприятиях.
Много это или мало? На мой взгляд, для двух лет достаточно. Надо понимать, что это все-таки нишевое направление и вряд ли оно когда-нибудь станет мейнстримом. Да и не надо ему становиться мейнстримом. Нам нужно больше успешных сильных обычных предприятий, а социальное предпринимательство — для тех, кого действительно тянет решать социальные проблемы.
По-моему, довольно бессмысленно получать этот статус только ради бонусов. «Сейчас прикину, сколько инвалидов надо нанять, чтобы получить грант» — это так не работает. Бизнес сам по себе трудное занятие. А социальный бизнес — еще труднее, потому что тут нужна не только жизнеспособная бизнес-идея, но и та самая социальная цель с измеримыми параметрами и понятные способы ее достижения. Это очень хорошее и благородное занятие, но оно для тех, кто действительно хочет решать социальные проблемы, помогать каким-то определенным группам, облегчить чью-то боль.
Собственно, многие такие предприятия появились просто потому, что люди и без специального статуса делали что-то такое, а закон просто позволил им это делать более упорядоченно и дал дополнительные возможности.